Глава 9

Страна неограниченных возможностей… ассимиляции

Соединенные Штаты Америки изначально строились как страна иммигрантов. Религиозные и этнические меньшинства здесь тоже были обычной частью социального ландшафта. Вечные скитальцы, всюду другие и всюду чужие, евреи с самого начала неплохо вписались в общую картину. Поначалу они, как и в Европе, жили общинами, причем ашкеназы и сефарды не отделяли себя друг от друга. Однако уже в 20-е годы XIX века, когда общая численность евреев США не превышала 6 тысяч человек, они добились практически полного равенства в правах, и процессы ассимиляции, американизации или, если хотите, плавильного котла, призванного переплавить евреев в американцев, пошли полным ходом.

Испанская гордость

Кроме общего процесса американизации и такого естественного для нашего народа желания быть бо́льшими американцами, чем сами американцы, благо для этого не требуется креститься или вставать на голову, – для еврейства США, и чем дальше, тем больше, характерна высокая степень раздробленности. Первые еврейские поселенцы в Америке были в основном из сефардов. В середине XIX века волны эмиграции из Германии и Австрии в несколько раз увеличили еврейскую общину[*]К 1860 г. община насчитывала 150 тыс. человек. Однако теперь евреи делились на «аборигенов», некоторые из которых жили в стране по сто лет и более, и «немцев». Кроме этого, волна немецкой иммиграции привезла в Америку реформизм, который на фоне уже тогда стоявшей проблемы ассимиляции расколол еврейское общество на реформистов и ортодоксов.

В своей книге «Наш круг», посвященной выдающимся еврейским семьям Нью-Йорка, писатель Стивен Бирменгем объясняет, почему устоявшаяся и хорошо устроенная сефардская община не могла принять немецких эмигрантов. Поначалу они действительно пытались абсорбировать «немцев», но очень скоро их стало слишком много. Помимо противостояния «коренного населения» и «чужаков», конфликт носил ярко выраженный социальный характер. «Сефарды были купцы и банкиры; немцы занимались уличной торговлей вразнос»[212]Стивен Бирмингем. Наш круг: знаменитые еврейские семьи Нью-Йорка, изд. ун-та Сиракуз, 1996, стр. 31. // (англ.). Немцы «были бедны, имели грязный вид и плохо питались… они приплывали на пароходах самым низшим классом. Если они вообще осваивали язык, они говорили на английском с тяжелым и гортанным акцентом… Они были малообразованны. Они казались некультурными и – из-за бедности – агрессивными»[213]Там же.

Итак, гордые сефарды, считавшие себя евреями «первого сорта», не приняли «немцев» в свое общество, и «немцы» были вынуждены образовать отдельную общину, а некоторые, стремясь поскорее достичь положения в свете, и вовсе отказались от своего еврейства. Как пишет Бирмингем, «если неевреев нью-йоркского общества немецкие евреи нашли равнодушными, сефардских евреев они нашли почти совершенно недоступными»[214]Там же, стр. 127.

В середине XIX века в течение пятидесяти лет всё ньюйоркское общество плясало под дудку человека, которого звали Огюст Бельмонт[*]Огюст Бельмонт (1813 ‒ 1890) американский банкир, финансист, политик и конозаводчик. Начав как представитель дома Ротшильдов в Америке, он вскоре основал собственный банкирский дом, стал политиком и финансовым советником президента. До приезда в Америку его звали Аугуст Шёнберг, но он перевел свою фамилию (означающую по-немецки «красивая гора») на французский манер, «и теперь уже не был ни евреем, ни немцем, а, как начали поговаривать в Нью-Йорке, “какой-то вроде француз”»[215]Там же, стр. 25. Не будучи принятым в высшее сефардское общество и страстно желая покорить нью-йоркский высший свет, Огюст Бельмонт женился на протестантке и вскоре вовсе отказался от своего еврейства. Жена Бельмонта Кэролайн была дочерью известного морского офицера, основателя американского парового флота и, что важнее, племянницей сенатора, который, как и рассчитывал Бельмонт, помог ему войти в политику. Сегодняшним американцам имя Бельмонта может быть известно по престижным Бельмонтовским скачкам[*]Бельмонт Стейкс, которые он основал и которые ежегодно проходят в одноименном Бельмонт-парке на Лонг Айленде в непосредственной близости от Нью-Йорка.

Евреи воюют против евреев

Во время Гражданской войны в США 1861– 1865 годов евреи выступали по обе стороны баррикад. Причем разделение в основном проходило именно по принципу «аборигены» – «немцы». «Старейшие поселенцы Америки, преимущественно из сефардов, эмигрировавших туда в прежние века, выросли в традициях плантаторства и наравне с своими христианскими согражданами на юге отстаивали рабство негров. Поселенцы же позднейшего времени, выходцы из Германии, стояли большею частью в рядах борцов против невольничества»[216]С. М. Дубнов. Новейшая история еврейского народа, Изд. Мосты
культуры – Гешарим, Москва –Иерусалим, 2002, т. 2, стр. 387
.

В гражданскую войну случается, что брат идет войной на брата в самом буквальном смысле слова. Авраам Джонас иммигрировал в Америку из Англии в начале 1800-х. Старшие из его десяти сыновей родились и были воспитаны в южном штате Кентукки и полностью разделяли симпатии южан, а младшие – в северном Иллинойсе, где вместе с самим отцом семейства стали горячими приверженцами северян и их лидера, другого Авраама – Линкольна[*]Авраам Линкольн (1809 ‒ 1865) выдающийся американский политический деятель, 16-й президент США, борец с рабством и национальный герой американского народа. Четверо братьев Джонас доблестно сражались в армии южан, тогда как младший, Эдвард, воевал за северян. Четверо из пяти братьев за доблесть были произведены в офицеры. В ходе боев старший из братьев, Чарльз, попал в плен к северянам. Когда он был в плену, умирающий отец пожелал увидеть сына, и Чарльз был отпущен под честное слово по личному приказу Линкольна, хорошо знавшего всю семью. Отец умер в день приезда сына, а Чарльз, сдержав свое слово, вернулся в плен[217]Роберт Розен. Еврейские конфедераты, изд. ун-та Южной Каролины, 2000, стр. 148-152. // (англ.).

Семья Джонас была не единственной еврейской семьей, члены которой сражались друг против друга. Очевидно, что для этих людей воспитание и вновь приобретенные ценности значили больше, чем ценности еврейского народа, не говоря уже о семье. Они стремились быть американцами и, по сути дела, уже были ими. Свет, зажжённый еще одним Авраамом четыре тысячи лет назад, уже не грел их души.

Русские идут

Волна немецкой эмиграции принесла с собой идеологию реформизма. «В Западной Европе реформизм был связан с идеологией ассимиляции, которой в Америке предстоял еще более пышный расцвет, если бы там над пластом германского еврейства не выросла с 80-х годов [XIX века] гораздо большая русско-еврейская формация, насыщенная огромным запасом национальной энергии»[218]С. М. Дубнов. Новейшая история еврейского народа, Изд. Мосты культуры – Гешарим, Москва –Иерусалим, 2002, т. 2, стр. 389.

Вот что пишет о масштабах этой эмиграции историк С.М. Дубнов: «Через 400 лет после Колумба странствующий Израиль вновь открыл Америку как обетованную землю массовой иммиграции. До 1881 года североамериканские Соединенные Штаты были дальним глухим углом диаспоры… за последние же двадцать лет XIX века число евреев возросло до полутора миллиона, а за первые десятилетия XX века до четырех миллионов. С лихорадочною быстротою совершался этот процесс пересадки миллионов людей. В муках рождался центр диаспоры за океаном. Кто видел из года в год океанские пароходы, вокзалы железных дорог и морские гавани всего мира, переполненные бедствующими эмигрантами с женами и детьми, кто слышал стоны этой обездоленной массы, гонимой людскою враждою и голодом на край света, где ей предстояла жестокая борьба за существование, тот знает о муках родов новой еврейской Америки»[219]Там же, т. 3, стр. 216.

Ко времени начала массовой эмиграции из России немецкие евреи уже хорошо обосновались и основательно американизировались. Как пишет Стивен Бирмингем, они «были солидными, хорошо одетыми, буржуазно выглядящими и состоятельными… Новые иммигранты из Восточной Европы были оборванными, нищими, активно несущими заряд своей культуры, ожесточенными многолетними страданиями, они были идеалистами и социалистами. Если бы не единственный факт общей религии, немцы и русские не могли быть более разными»[220]Стивен Бирмингем. Наш круг: знаменитые еврейские семьи Нью-Йорка, изд. ун-та Сиракуз, 1996, стр. 290. // (англ.).

Противостояние этих двух больших частей народа шло сразу по нескольким направлениям. Их положение как низшего, рабочего класса определило социальную ось этого противостояния. «Для большинства состоятельных немцев одной из самых страшных вещей в русских был их интерес к созданию профсоюзов. Это угрожало бумажникам немцев – месту, которое в анатомии всякого богатого человека является самым уязвимым. Так для немцев… русский… стал врагом. Разрыв между двумя лагерями стал шире. Это было рабочий против босса, масса против класса, плебей против аристократа, «приезжий» против «американца», русский против немца, еврей против еврея»[221]Там же, стр. 292 – 293.

Лидер реформистов раввин Айзек Майер Вайз писал «изнутри» этого разрыва: «Не только лондонский «Еврейский мир»[*]Еженедельник, выходивший в Лондоне с 1873 по 1934 гг. ожидает, что результатом наплыва русских и румынских евреев в Соединенные Штаты будет деградация иудаизма до средневекового и полукаббалистического стандарта «Шульхан Аруха»; в нашей стране есть довольно много умных господ, которые ждут сходных результатов для религиозной и социальной репутации американских израилитов от наплыва настолько совершенно чуждого и во многих случаях абсолютно чужеродного элемента»[222]The American Israelite 31, no. 13 (28 September, 1884), p. 4. «Добрая репутация иудаизма должна будет безусловно существенно пострадать, что обязательно понизит наш социальный статус»[223]Говард М. Сакер. История евреев в Америке, Нью-Йорк, 1992, стр. 125. // (англ.). В тщетных попытках дистанцироваться от своих соплеменников «немцы» обвиняли русских в «средневековости» и сравнивали новую волну иммиграции с нашествием восточных орд. Одна из «немецких» газет, словно бы извиняясь за «русских» и открещиваясь от них, писала в те дни: «Хорошо укоренный американский еврей… не имеет с ними ничего общего ни в религиозном, ни в социальном, ни в интеллектуальном плане. Он ближе к христианским настроениям, бытующим вокруг него, чем к иудаизму этих жалких, тёмных иудеев»[224]Стивен Бирмингем. Остальные из нас: подъем американского восточно-европейского еврейства, изд. ун-та Сиракуз, 1999, стр. 24.//(англ.).

Позиция еще одного реформистского раввина, Макса Хеллера (1860 – 1929)[*]Макс Хеллер (1860 – 1929) раввин, один из лидеров американского реформизма в иудаизме. Одним из первых выступил в защиту сионизма, только подчеркивает общую атмосферу нетерпимости к «русским». Выпускник Хибру Юнион Колледжа (см. ниже) и ученик Вайза, Хеллер был раввином на юге – в Новом Орлеане, бывшей столице черного рабовладения. В своих выступлениях он осуждал лицемерие своих собратьев, публично выражающих «добрые чувства», а за глаза оскорбляющих «несчастных шлимазлов». Поход «немцев» в Йом Кипур «на экскурсию» в «русскую» синагогу он сравнивал с походом на негритянское крещение. В обоих случаях вы «слепо смеетесь над собственным позорным невежеством». Продолжая аналогию русских евреев с неграми, он призывал и тех, и других вернуть себе мужество и самоуважение, «мужественно неся свое знамя», «зная свою историю» и «придерживаясь своих обычаев, как религиозных, так и других»[225]Bobbie Malone. Rabbi Max Heller: Reformer, Zionist, Southerner, 1860-1929. Tuscaloosa: University of Alabama Press, 1997, p. 98. Неординарность фигуры Хеллера проявилась и в том, что вопреки своим учителям и своему окружению он был пламенным сионистом. Но о сионизме чуть позже.

Знаменитый актер Кирк Дуглас[*]Кирк Дуглас (Иссер Даниелович, род. 1916) выдающийся американский актер, прославившийся в роли Спартака. Обладатель почётного “Оскара” (отец не менее знаменитого Майкла Дугласа), прославившийся в роли Спартака, был сыном русско-еврейских иммигрантов из-под Могилева. Зная о конфликте с «немцами» из первых рук, он писал в своих мемуарах «Сын старьевщика»: «Думаю, что самый сильный антисемитизм иногда бывает среди евреев. По сей день [первое издание книги – 1988 г.] немецкий еврей часто ненавидит русских или польских евреев. В этой стране повсеместно есть немецко-еврейские клубы, не принимавшие русских или польских евреев в начале своей деятельности. Некоторые несколько смягчили свои требования, но не все. Я уверен, что, когда Гитлер начинал, многие немецкие евреи не возражали против того, что он делал с другими евреями. Они не ожидали, что он обратится на них»[226]Кирк Дуглас. Сын старьевщика, автобиография, Simon & Schuster, 1988, стр. 36. // (англ.). Это горькие слова, но это выстраданные слова человека, прожившего почти столетнюю жизнь, вкусившего славу голливудской звезды и никогда не забывавшего о своем еврействе.

О единстве самих русских евреев замечательно рассказал немецкий еврей Альберт Эйнштейн, в 1921 году участвовавший в поездке по Соединенным Штатам для сбора средств в пользу будущего Еврейского университета в Иерусалиме. Тогда он еще не подозревал, что вскоре и сам станет американцем. Выступая на сионистском митинге в Берлине, он сказал: «Самым сильным впечатлением оказалась встреча с еврейским народом, который я увидел впервые в жизни. Дамы и господа! Я повидал невероятно много евреев (смех в зале), но ни в Берлине, ни в любом другом уголке Германии мне никогда не доводилось сталкиваться с еврейским народом. Тот еврейский народ, который я увидел в Америке, прибыл туда из России и Польши, вообще из Восточной Европы. Эти мужчины и женщины все еще сохраняют здоровое национальное чувство, по сю пору не уничтоженную процессом дробления, превращающим народ в изолированные одиночки. Я обнаружил, что они полностью готовы к самопожертвованию и практическому созиданию… Я обнаружил также, что в подавляющем большинстве это представители среднего класса и даже совсем простые люди, а не те, кто обладает общественным положением или одарен особыми талантами. Именно в их среде лучше всего сохранилось здоровое чувство принадлежности к единому целому и готовность к самопожертвованию»[227]А. Эйнштейн. О еврейской Палестине, цит. по кн.: Альберт Эйнштейн: обрести достоинство и свободу, сост. и ред. З. Копельман, Гешарим – Мосты культуры, Москва – Иерусалим, 2006, стр. 49.

Эйнштейн увидел русскую общину как народ. Но даже относительное единство «русских» должно было столкнуться с семенами вражды со стороны «немцев» и отчужденностью со стороны других общин Восточной Европы: венгерской, польской, литовской, чешской, галицийской… Это общество «кишело идеологиями и движениями… Там были социалисты, анархисты, сторонники свободной мысли и сторонники свободной любви»[228]Janowsky, Oscar I., Forgotten Worlds: An Unfinished Memoir, in: American Jewish Archives, Vol. 46, No. 2 (1994), p. 267. Всем вместе им предстояло пройти «плавильный котел» Америки и взамен общинных черт приобрести черты ассимилированного американского еврейства, мало связанного со своим народом, раздробленного и разделенного по самым разнообразным признакам.

Айзек Майер Вайз – объединение или разъединение?

Фигура отца и вдохновителя американского реформизма Айзека Майера Вайза[*]Айзек Майер Вайз (1819 – 1900) выдающийся общественный и религиозный деятель, основатель американского реформизма в иудаизме (1819 – 1900) удивительным образом отражает тенденции и противоречия американского еврейства, каким оно вошло в XX век.

Приехав в Америку из Богемии в 25 лет, Вайз стал раввином небольшой общины в Олбани, столице штата Нью-Йорк. Очень скоро он впитал американские ценности и стал проповедовать необходимость реформы ортодоксального иудаизма в духе современного американского общества. Для распространения своих идей, которые поначалу не были приняты даже его собственной общиной, он начинает издавать еженедельник «Israelite». Чтобы полнее охватить аудиторию, через год после первого Вайз начинает издавать еще один – немецкоязычный – еженедельник «Deborah», формально предназначенный для женщин. Для укрепления и дальнейшего распространения своих идей Вайз издает собственный молитвенник «Минхаг Америка», который он «продвигает» со свойственным ему энтузиазмом.

Человек огромной энергии, харизматичный лидер и блестящий оратор, Вайз призывает к объединению еврейских общин и лично ездит по всей Америке, собирая своих сторонников.

Хотя Вайз формально относился к «немцам», проповедуемый им реформизм не вырос напрямую из немецкого реформизма, а явился порождением американского понимания роли религии в современном обществе. Пытаясь объединить еврейский народ на некой «нейтральной земле», Вайз вступает в конфликт и с ортодоксами, и с реформистами.

Тем не менее в 1874 году Вайз создает Союз Американских Еврейских Конгрегаций[*]Union of American Hebrew Congregations существует и по сей день, изменив название на Union for Reform Judaism (Союз Реформистского Иудаизма). На 2012 г. Союз объединял 900 синагог, который поначалу включал 34 общины. Следующим детищем Вайза становится основанный им в 1875 году и процветающий и поныне Хибру Юнион Колледж, институт воспитания реформистских раввинов. Третьим важным институтом стала Центральная Конференция Американских Раввинов, президентом которой Вайз был с момента ее основания в 1889 году до самой своей смерти.

Приезд сотен тысяч единоверцев из Восточной Европы никак не входил в его планы. Он старается объединить и воспитать евреев в духе реформизма, а тут приезжает целый народ со своими «варварскими» ортодоксальными традициями и своим пониманием еврейства! «Появление в Соединенных Штатах этой второй еврейской общины делало бессмысленным те формы, согласно которым работал Вайз, и это его раздражало»[229]Sefton D. Temkin. Creating American Reform Judaism: The Life and Times of Isaac Mayer Wise, London, Portland, Oregon, 1998, p. 294. Еще задолго до приезда «русских» он призывает со страниц своего еженедельника «Deborah»: «Пусть не имеющие полезного ремесла останутся в Европе», «у нас достаточно своих нищих и жаждущих надуть тебя бродяг», это люди, вырванные «из всех форм современной цивилизации»[230]Говард М. Сакер. История евреев в Америке, Нью-Йорк, 1992, стр. 123. // (англ.).

В 1887 году Вайз пишет: «Никак нельзя ассоциировать или отождествлять нас с [этой] полуцивилизованной ортодоксией… Мы – американцы, а они – нет. Мы либералы, гуманисты, космополиты и держимся широких принципов, а они – нет. Мы эмансипированные мужчины и женщины, свободные, стабильные и по-братски относящиеся друг к другу, а они – нет.

Мы просветители, а они – мракобесы. Мы взываем к разуму, а они – к дедовским обычаям. Мы – израильтяне девятнадцатого века и свободная страна, а они гложут мертвые кости прошедших столетий. Кроме имени, у нас с ними очень мало общего. Во имя американского иудаизма и нашей защиты против просвещенного мира мы не хотим иметь даже этого общего; пусть они будут евреями, а мы – американские израилиты»[231]The American Israelite 33, no. 31 (28 January, 1887), p. 4.

Несмотря на стремление объединить под своими знаменами всех американских евреев, Вайз выступал с резкой, уничижительной критикой своих противников. А в его противниках оказался сионизм, который шел вразрез с его трепетным отношением к Америке и с его пониманием роли евреев в мире и самой сути еврейского народа. Враждебность Вайза к сионизму, который он считал порождением тех же «несчастных» русских евреев, определила отношение к нему всего реформистского движения вплоть до пересмотра реформистской платформы в 1937 году. Вайз охотно и подробно обосновывал свои антисионистские взгляды.

В 1897 году в Базеле проходил Первый Сионистский конгресс. За месяц до этого в президентском обращении к Центральной Конференции Американских Раввинов Вайз писал: «Мы совершенно удовлетворены нашей политической и социальной позицией. Для нас не может иметь значения, в какой форме наши сограждане поклоняются Богу или какое конкретное место земной поверхности мы занимаем. Мы хотим свободы, равенства, правосудия и справедливости, чтобы руководить и управлять общиной, в которой мы живем. Это у нас есть в такой полной мере, что никакое, каким бы оно ни было, государство не смогло бы улучшить это. Это новое заокеанское мессианское движение совершенно нас не касается. Однако те же лишённые родины, преследуемые и подвергнутые вопиющим страданиям люди в огромном числе приехали и к нам и, всё еще охваченные привезенными из дома идеями, идеалами и убеждениями, заявляли об этих прожектах между собой и среди своих друзей так громко и так страстно, что этот предмет довольно бурно обсуждался на публичных собраниях, и некоторые мелкие политики этого класса были назначены делегатами, как мы узнали, на Базельский конгресс, и на каждом из этих собраний…столько-то раввинов защищало эти политические схемы, компрометируя весь американский иудаизм, как фантастические глупцы, обманутые бездумной утопией, являющейся для нас фата-морганой, кратковременным опьянением нездоровых умов и проституированием святого дела Израиля в угоду сумасшедшему танцу слабоумных политиканов»[232]Presidential Address, 8th Annual Convention of the CCAR, delivered July 6, 1897. Yearbook of the Central Conference of American Rabbis (1897 – 1898), pp. xi-xii.

К сожалению, мы должны констатировать, что позиция такого видного политического и религиозного деятеля, каким, безусловно, был Айзек Майер Вайз, на деле вносила раскол в ряды евреев. Многие годы заняло примирение «русских» и «немцев», а на антисионизм Вайза как крупнейшего лидера реформизма до сих пор оглядываются как наши друзья, так и наши враги.

Кто виноват в Катастрофе

Одним из самых важных для нашего народа событий ХХ века стала Катастрофа европейского еврейства. Многие историки и просто люди, у которых болит сердце за 6 миллионов невинно погибших евреев, задают вопрос, всё ли было сделано для их спасения. В условиях фашизма, распростершего свои черные крылья почти над всей Европой, единственной силой, способной спасти евреев от неминуемой гибели, стали страны-союзницы: Советский Союз, Великобритания и США. Центр мирового еврейства переместился в Америку. При той экономической и политической роли, которую играло американское еврейство, оно, казалось бы, могло способствовать успешному спасению своих собратьев. Почему же этого не произошло?

Может быть, это было физически невозможно, и страны-союзницы были не в состоянии этого сделать? Историки утверждают, что существовало несколько способов остановить гибель европейского еврейства, начиная от предоставления евреям свободных территорий и кончая бомбардировками Освенцима или немецких городов. Однако до конца войны не было сделано почти ничего, включая систематическое и намеренное недоиспользование и без того достаточно скромной квоты на иммиграцию в Америку. Куда же смотрели американские евреи?

Американский историк Генри Файнгольд посвятил несколько работ исследованию этого вопроса. «Не вызывает сомнения, – пишет он в статье «Кто несет ответственность за Катастрофу?» – что [еврейство США] не было готово к внезапно выпавшей на его долю роли лидера мирового еврейства. В рядах евреев США отсутствовал фундамент для единства действий в качестве общины и наблюдался раскол… Американское еврейство той поры характеризовали глубокие разногласия в отношении действий, которые следовало предпринять в сложившейся кризисной ситуации, и борьба между многочисленными политическими и религиозными фракциями»[233]Henry L. Feingold, Bearing Witness, How America and Its Jews Responded to the Holocaust, Syracuse University Press, 1995, p. 268, // пер. с англ. языка Открытого Университета Израиля.

Звучащие сегодня обвинения в адрес американских евреев исходят из двух предположений. Первое – что было к кому обращаться за помощью, будь это Ватикан, президент Рузвельт, британское правительство или мировая общественность. Второе – что существовала «единая еврейская община, объединенная общим историческим наследием и стремлением к единству действий». Не касаясь первого предположения, мы, к сожалению, должны признать, что второе предположение «является не более чем плодом фантазии»[234]Там же, стр. 269.

В 30-е годы в США не было такой общины. Тонкие нити, связывавшие «немецкую»» и «русскую» общины и позволявшие им иногда действовать сообща, к этому времени практически исчезли. Еврейство США было раздираемо на части множеством разногласий, которые сегодня «представляются нам удивительно мелочными и несерьезными»[235]Там же. «Представляется трагическим то, как в отсутствие единого фронта каждая отдельно взятая еврейская организация была вынуждена обращаться в Вашингтон с тем, чтобы отдельно просить именно за своих подопечных беженцев»[236]Там же.

«В 1944 году рабби Джейкоб Розенхайм[*]Рабби Джейкоб Розенхайм (1870 ‒ 1965) один из лидеров американской еврейской ортодоксии и один из основателей религиозного движения Агудат Исраэль (“Союз Израиля”), директор комитета по спасению от имени ортодоксального крыла, объяснил, почему он считал, что лучше действовать в одиночку. Он заметил, что арена борьбы за спасение “была миром, где человек человеку – волк, где интересы религиозных евреев всегда находятся под угрозой из-за доминирования богатых и привилегированных еврейских организаций, в особенности Еврейского Агентства и Джойнта”. Очевидно, что для Розенхайма нацисты были не единственным врагом»[237]Там же.

Человека, которому мы обязаны систематическим недоиспользованием иммиграционных квот, – что легко переводится в десятки тысяч загубленных жизней, – звали Брекинридж Лонг[*]Брекинридж Лонг (1881 ‒ 1958) американский дипломат и политик, заслуживший титул “повелителя американской иммиграции”. Он занимал влиятельный пост помощника госсекретаря США и почти полностью определял политику госдепартамента по спасению евреев. И до этого не питая к ним нежных чувств, в 1944 году он записывает в своем дневнике: «Еврейские организации целиком раздираемы противоречиями… вместо единства или сочувственного взаимодействия… есть скорее соперничество, ревность и вражда»[238]Там же.

Насколько все это было правдой, подтверждает удивительная история так называемой «группы Бергсона». Изначально эта группа была делегирована в Америку подпольной военной организацией Эцель, действовавшей в Палестине. Целью делегации был сбор средств, а с приездом В. Жаботинского и Гиллеля Кука в 1940 г. – создание еврейской армии для войны с фашистами. Гиллель
Кук[*]Гиллель Кук (Питер Бергсон, 1915 ‒ 2001) один из лидеров еврейской военной организации Эцель, соратник Жаботинского и представиель Эцель в США. Позже ‒ политический деятель, член Кнессета. Племянник рава А.И. Кука был племянником рава А. И. Кука и, чтобы не компрометировать свою семью, он взял псевдоним Питер Бергсон. Ядро группы составляли пятеро молодых активистов Эцеля[*]Эцель (ивр. сокращение от названия Иргун цваи леуми, Национальная военная организация) – еврейская организация, действовавшая в Палестине с 1931 по 1948 гг. и боровшаяся с Британским Мандатом. Идеологически связана с партией сионистов-ревизионистов В. Жаботинского. С 1943 г. во главе Эцеля стоял будущий премьер-министр М. Бегин, причем один из них, обладая всеми необходимыми качествами революционера-подпольщика, не знал ни английского, ни немецкого. Правда, он в совершенстве владел идишем.

В 1942 году после публикации свидетельств о гибели 2 миллионов евреев группа решила изменить свою цель и сосредоточилась на спасении европейского еврейства. Действия группы Бергсона были самыми решительными и, по всей видимости, самыми эффективными из всего, что делали еврейские организации. Группе удалось набрать десятки тысяч сторонников, заручиться поддержкой влиятельных людей и собрать значительные средства.

Группа действовала активно, стараясь достучаться до сердец как политиков, так и сотен тысяч простых американцев. Поставив своей целью прорвать «заговор молчания», она регулярно публиковала в центральных газетах страничные объявления с душераздирающими призывами спасти евреев. Среди заголовков были такие: «Гуманитарная распродажа: 70 000 евреев, люди с гарантией – 50$ за штуку» – это по поводу готовности румынского правительства отправить своих евреев при условии, что союзники оплачивают все расходы; «Хорошо ли вам спится?», «Время наперегонки со смертью» – это когда Сенат тянул с резолюцией о создании комиссии по спасению беженцев. Об эффективности этих объявлений свидетельствуют слова президента Рузвельта об объявлении, обвинявшем непосредственно его, переданные Куку первой леди Элеонор Рузвельт: «А это было уже ниже пояса!»[239]Judith Tydor Baumel. The “Bergson Boys” And the Origins of Contemporary Zionist Militancy, Syracuse University Press, 2005, p. 153.

В марте 1943-го группа Бергсона поставила грандиозный спектакль под названием «Мы никогда не умрем», посвященный гибели (на тот момент) двух миллионов евреев. В первый же вечер в Нью-Йорке эту постановку увидело 40 000 человек.

Спектакль с успехом прокатился по пяти важнейшим городам США, причем в Вашингтоне его посмотрели первая леди Элеонор Рузвельт, 300 сенаторов и конгрессменов и 6 судей Высшего Суда.

Результатом деятельности группы было создание – к сожалению, слишком поздно – Совета по делам Военных Беженцев[*]War Refugee Board, спасшего 200 000 венгерских евреев, и Еврейской бригады, воевавшей в Италии.

Тем более поражает тотальное неприятие группы Бергсона со стороны американских еврейских организаций. Как только они ни боролись против нее, обвиняя в финансовой нечистоплотности, в опасности возбуждения антисемитизма и даже в еврейском фашизме. Они неоднократно обращались к властям с просьбой депортировать “этих экстремистов” из США. Через много лет после войны Гиллель Кук вспоминал: «Мы не думали, что реакция будет настолько враждебной, как это произошло… Было время, когда казалось, что еврейские лидеры больше ничем не занимаются, кроме борьбы с нами»[240]David S. Wyman, Rafael Medoff. A Race Against Death: Peter Bergson, America, and the Holocaust, New Press, 2004, p. 169.

Против них были все еврейские организации, включая сионистские, но последним ударом для членов бергсоновской группы стало отношение к ним сионистов-ревизионистов, к которым они себя тоже относили. «Даже ревизионисты, как и все остальные сионисты, всегда были против нас. Когда я приехал в Америку, – вспоминал Гиллель Кук, – мне сказали, что у нас есть некоторые сложности с ревизионистами. В чем заключались эти сложности с ревизионистами? Что, что бы мы ни пытались делать, они считали это нежелательным»[241]Judith Tydor Baumel. The “Bergson Boys” And the Origins of Contemporary Zionist Militancy, Syracuse University Press, 2005, p. 13.

В октябре 1943 года Гиллель Кук организовал марш четырехсот ортодоксальных раввинов к Белому дому в Вашингтоне. Торжественная процессия длиннобородых людей в длинных черных лапсердаках с громкими молитвами проследовала от железнодорожного вокзала к Капитолию. Там их встречали вице-президент и несколько десятков конгрессменов. Пока зачитывалась петиция на иврите и на английском, некоторые раввины рыдали в голос. Петиция призывала открыть ворота Америки для преследуемых евреев. У Мемориала Линкольна раввины помолились за американских солдат, скорейшую победу и оставшихся в живых евреев. Финальной точкой и главной целью всей акции должна была стать встреча с президентом Рузвельтом в Белом доме. Однако в результате происков одного из еврейских советников президента встреча не состоялась, и раввины разъехались, ограничившись вручением петиции секретарю президента[242]David S. Wyman. The abandonment of the Jews: America and the Holocaust, 1941-1945, Pantheon Books, 1984, pp. 152 – 153. Таковы были горькие плоды междоусобной борьбы еврейских организаций друг с другом.

Из всего вышеописанного очевидно, что Катастрофа европейского еврейства находится в трагической связи с неспособностью американского еврейства объединиться. Как в сердцах заметил однажды президент Рузвельт, «жаль, что у евреев нет своего Папы»[243]Henry L. Feingold, Bearing Witness, How America and Its Jews Responded to the Holocaust, Syracuse University Press, 1995, p. 269. «Папа» у евреев есть, но жестоковыйный народ Его Его не слышит.

На краю пропасти

Еврейская Америка конца ХХ – начала ХХI века стоит перед вопросом своего выживания. Никто не уничтожает евреев физически, и, тем не менее, становится все труднее говорить об американских евреях как единой общности. Народ распылен между политическими и религиозными течениями. Ассимиляция, смешанные браки и уровень рождаемости позволяют говорить о «тихой Катастрофе»[244]Alan M. Dershowitz. The Vanishing American Jew: In Search of Jewish
Identity for the Next Century, Simon and Schuster, 1998, p. 24
.

Известный адвокат и писатель Алан Дершовиц[*]Алан Дершовиц (род. 1938) американский адвокат и публицист, профессор Гарвардского университета. По меткому выражению Б.Гулько, «когда богатый мерзавец попадает в передрягу, первым делом он спешит за помощью к Дершовицу» (Синдром Дершовица, Интернет-газета «Еврейский мир», 14 мая 2013) посвятил этой проблеме книгу под названием «Исчезающий американский еврей». Дершовиц бьет в набат. К сожалению, практического решения проблемы сохранения еврейства – причем даже в собственной семье – он так и не нашел. Зато он много рассказывает о том, как хорошо евреям в Америке и что Америка конца ХХ века – это вам не гитлеровская Германия образца 30-х годов.

Он, наверное, пока прав, адвокат, защищавший О. Джей Симпсона[*]О.Джей.Симпсон (род. 1947) американский футболист, больше знаменитый тем, что обвинялся в двойном убийстве, но избежал смертной казни. Профессор Алан Дершовиц входил в группу его защиты и Клинтона, но история – не коллегия присяжных, она – дама капризная, и некоторые тревожные симптомы мы всё же отметим.

О самоненависти как признаке распада народа мы уже писали в разделе о Германии. В современной еврейской Америке это явление расцвело пышным цветом, и хотя оно видоизменилось, приняв характер болезненной, доходящей до ненависти, критики Израиля как еврейского государства, суть осталась неизменной. Тот же Алан Дершовиц в другой своей книге, «Слово в защиту Израиля», считает это неким иррациональным феноменом: «В еврейской общине всегда существовал небольшой процент людей, которые по трудно объяснимым причинам гиперкритично относились ко всему, связанному с иудаизмом, евреями или еврейским государством»[245]Алан Дершовиц. Слово в защиту Израиля, Москва: «Книжники», «Текст», 2011, гл. 32. Мы склонны считать это явление одним из свидетельств деградации народа и отсутствия единства в его рядах.

Не претендуя на исчерпывающий анализ темы, приведем лишь несколько иллюстраций. Видимо, самым известным антисионистом среди американских еврейских интеллектуалов является профессор лингвистики Массачусетского технологического института Ноам Хомский[*]Ноам Хомский (род. 1928) американский лингвист и политический публицист, профессор лингвистики Массачусетского технологического института. Он считает Израиль «агрессивно-экспансионистским инструментом американского империализма, игнорирует проблемы его безопасности и выступает против его существования как еврейского государства»[246]Stephen H. Norwood. Antisemitism and the American Far Left, Cambridge University Press, 2013, p. 22. В публичных выступлениях перед студентами он говорит, что «основание государства Израиль было ошибкой и чревато катастрофой», и что «концепция демократического еврейского государства содержит внутреннее противоречие»[247]Там же. В своей недавней книге «Газа в кризисе: размышления о войне Израиля против палестинцев», написанной в соавторстве с Иланом Паппе[*]Илан Паппе (род. 1954) израильский историк и политик крайне левого толка. Один из лидеров партии Хадаш. Как историк принадлежит к школе «новых историков», переписывающих историю создания государства Израиль. За свою деятельность был публично осужден с трибуны Кнессета и уволен из Хайфского университета, Хомский заявляет, что требование, чтобы Хамас «признал Израиль, или в более резкой форме право Израиля на существование» есть «легитимация изгнания палестинцев из их домов»[248]Noam Chomsky and Ilan Pappé. Gaza in Crisis: Reflections on Israel’s War against the Palestinians, Chicago: Haymarket Books, 2010, p. 8.

Хомский проводит разветвлённую параллель между Израилем и нацистской Германией и говорит об израильских «концентрационных лагерях». Вслед за другим «выдающимся» еврейским антисионистом, профессором международного права Ричардом Фальком Хомский называет израильскую политику в Газе «прелюдией к геноциду»[249]Там же. Несмотря на свой преклонный возраст, Хомский не ограничивается антисионистской риторикой. Он активно встречается с арабскими антиизраильскими лидерами и выражает им свою солидарность. Так, в октябре 2012 года он ездил на конференцию по лингвистике в исламский университет Газы и даже получил почетную докторскую степень этого университета. Прибыв во главе делегации не менее выдающихся западных антисемитов от науки, Хомский не преминул встретиться с палестинскими политическими и общественными деятелями. На открытии конференции он сказал, что наконец-то вблизи увидел то, о чем мечтал долгое время. В 2010 году выдающийся лингвист современности нанес визит вежливости злейшему врагу Израиля – террористической организации «Хизбалла» в Южном Ливане. В этом, правда, для профессора уже не было элемента новизны, ведь в 2006 году он встречался и обедал с лидером «Хизбаллы» Хасаном Насраллой.

Будучи известным ученым и профессором Массачусетского технологического института, Ноам Хомский является одним из главных вдохновителей академической кампании по бойкоту израильских ученых и израильских университетов. Как пишет Алан Дершовиц, «эта кампания преследует цель делегитимизировать и изолировать Израиль как государство-парию. Организаторы этой кампании также считают нужным донести до студентов высших учебных заведений ложное представление о том, что Израиль – один из крупнейших нарушителей прав человека в мире, что он виновен в геноциде, пытках, расизме, этнических чистках и применении нацистской тактики, тогда как палестинцы и их сторонники из числа арабов являются жертвами израильской агрессии»[250]Алан Дершовиц. Слово в защиту Израиля, Москва: «Книжники», «Текст», 2011, гл. 30.

Не ограничиваясь антисионистской деятельностью, Хомский отличился и на поприще отрицания Катастрофы. Наш «борец за правду» выступил в защиту другого профессора, – французского, – Робера Фориссона, который написал одиозную книгу, отрицающую Катастрофу, за что подвергся справедливым преследованиям за антисемитизм и был лишен права преподавания в родном Лионском университете. Фориссон был уличен в откровенной фальсификации и подлоге, что, конечно, не помешало неонацистам «взять на вооружение» изыскания почтенного профессора. Защищая коллегу, Ноам Хомский, в частности, пишет: «Я не вижу антисемитской подоплеки в отрицании существования газовых камер и даже в отрицании Холокоста. Не будет антисемитской подоплеки в самом по себе заявлении, что Холокост (вне зависимости от того, был он на самом деле или нет) стал объектом эксплуатации, причем злостной, со стороны апологетов израильских репрессий и насилия»[251]Алан Дершовиц. Слово в защиту Израиля, Москва: «Книжники», «Текст», 2011, стр. 378 – 379.

К слову сказать, само существование антисемитизма в Америке Хомский тоже отрицает. Он говорит: «К счастью, антисемитизм больше не является проблемой. Он процветает, но процветает из-за того, что привилегированные люди хотят гарантировать себе абсолютный контроль, а не только 98% контроля»[252]The Jewish Divide Over Israel: Accusers And Defenders, eds.: Edward
Alexander, Paul Bogdanor, New Brunswick, NJ: Transaction, 2006, Introduction, p. xix
.

Мы уделили так много внимания профессору Хомскому, поскольку его фигура является знаковой и типической для целого ряда еврейских интеллектуалов. Среди них – автор нашумевшей книги «Индустрия Холокоста: размышления на тему эксплуатации еврейских страданий» Норман Финкельштейн; профессор международного права Принстонского университета, специализирующийся на обвинениях Израиля, Ричард Фальк; бойкий публицист, автор книги «Кризис сионизма» Питер Бейнарт и многие-многие другие.

Алан Дершовиц недоумевает, откуда берется эта разрушительная ненависть к своему народу. Ведь «Хомский – еврей, родители которого были учителями иврита, – в сердцах восклицает он. – Он ездил в тот же ивритоязычный летний лагерь, куда и я»[253]Алан Дершовиц. Слово в защиту Израиля, Москва: «Книжники», «Текст», 2011, гл. 31. К сожалению, мы должны признать, что явление самоненависти и болезненного самобичевания присутствует в нашем народе, и свидетельствует о его глубоком кризисе.

Целая плеяда еврейских антисионистов является пламенными сторонниками и идейными вдохновителями одиозного движения BDS («Бойкот, лишение прав и санкции»), направленного против самого существования государства Израиль. Это движение по праву называют: «Евреи против самих себя»[254]Edward Alexander. Jews Against Themselves: The BDS Movement and Modern Apostasy. The Algemeiner, May 14, 2014. Лицом и рупором BDS в США долгое время является недавно ушедший с поста спецпредставителя ООН по правам человека в ПА профессор Ричард Фальк[*]Ричард Фальк (род. 1930) профессор права Принстонского университета. Занимал должность спецпредставителя ООН по правам человека в Палестинской Автономии. Этот «эксперт» регулярно клевещет на Израиль, поливая его грязью, с самых высоких трибун. Удивительным образом его «попросили» уйти с поста наблюдателя ООН после сомнительных высказываний о том, что истинными причинами взрывов во время Бостонского марафона[*]Теракт, произошедший 15 апреля 2013 года на финише Бостонского марафона, в его зрительной зоне. В результате двух взрывов погибло три человека и пострадало более 280 являются «американский проект мирового господства» и «агенты Тель-Авива»[255]Йосеф Йак. Ричард Фальк: Израиль проводит «этнические чистки», сайт 7 канала, 22 марта 2013. В 2011 году, видимо, исчерпав запас собственного ядовитого красноречия, Фальк поместил в своем блоге карикатуру, изображающую собаку в кипе, которая мочится на фигуру Правосудия[256]Edward Alexander. Jews Against Themselves.

Одним из программных документов движения BDS является эссе известной феминистки и ненавистницы Израиля Джудит Батлер[*]Джудит Батлер (род. 1956) американский философ, концентрирующаяся на вопросах феминизма, философской фантастики и сексуальности, озаглавленное «Нет, это не антисемтизм». Жонглируя фактами, демонизируя Израиль и призывая к его бойкоту, Батлер не желает жить на одном земном шаре с еврейским государством. Вообще же отношение левых еврейских интеллектуалов к движению BDS неоднoзначно. Так, профессор Питер Бейнарт считает его «хитрой тактикой», отвлекающей общественное мнение от палестинского терроризма[257]Peter Beinart. The Crisis of Zionism. Henry Holt and Company. p. 190. Но вот профессор Хомский думает, что BDS может повредить «палестинскому делу», чрезмерно акцентируя внимание на «праве на возвращении» палестинцев – идее, не имеющей должного отклика у мирового сообщества[258]Chomsky says BDS tactics won’t work, may be harmful to Palestinians, Jerusalem Post, March 7, 2014.

* * *

В начале этого раздела мы говорили о твердокаменной уверенности Алана Дершовица в том, что сегодняшняя Америка не похожа на Германию 30-х годов, однако всё громче слышны голоса, предупреждающие о возможности фашизации Америки. Ведь и в зловещие 30-е годы евреи не осознавали надвигающейся опасности. На выборах в немецкий рейхстаг в сентябре 1930 г. национал-социалистическая партия во главе с Гитлером увеличила количество мандатов с 12 до 107, придя к финишу второй, а на следующий день после выборов американская еврейская газета «Форвард» писала: «Последняя речь Гитлера демонстрирует, что он не более чем болтун, набитый хуцпой[*]«Хуцпа» – ивр. наглость, дерзость дурак, но не тот, о ком стоит волноваться. Нет сомнения, что его сторонники скоро осознают, что имеют дело с поверхностным, бессильным демагогом, человеком, не представляющим совершенно никакой опасности, склонным к возбужденным словесным излияниям скорее, чем к разумной речи, лицемером – словом, персонажем несерьезным»[259]Abraham Brumberg. Towards the Final Solution: Perceptions of Hitler and Nazism in the US Left-of-center Yiddish Press, 1930-1939, in: Why Didn’t the Press Shout?: American & International Journalism During the Holocaust, eds.: Robert Moses Shapiro, Yeshiva University, 2003, p. 24. Через 3 года этот «несерьезный персонаж» пришел к власти, а еще через 5 – начал «окончательное решение» еврейского вопроса.

Сегодняшняя американская идеология была заложена еще в конце XVIII века Томасом Джефферсоном, одним из отцов-основателей США и автором Декларации независимости. Он называл ее «американизмом». Как пишет Борис Гулько, «американизм представляет собой теорию создания общества на основе Танаха, по сути религиозен и фактически является «иудаизмом для
неевреев»»[260]Борис Гулько. Смотри правде в глаза, Интернет-газета «Мы здесь», № 451, 29 мая – 4 июня 2014. Американизм – это особая форма демократии, ставшая господствующей в США после Американской революции 1775 – 1783 годов. Тот же Борис Гулько, чемпион СССР и США по шахматам, усматривает в общественной и политической жизни США постепенное наступление «контрреволюции», скатывание к фашизму – идеологии, противоположной американизму. Он говорит о том, что «изменение идеологии американского общества от американизма в сторону фашизма», которое начиналось незаметно, в последние годы стало стремительным[261]Там же. Что ж, очень может быть, что гроссмейстер видит партию лучше других.

Единственное, что представляется ему загадкой, это почему «все формы фашизма – от нацистов Германии и коммунистов СССР, и до «неволящих свободой» в США – постепенно или сразу сбиваются на антисемитизм»[262]Там же.

Чтобы ответить на эту загадку, нам придется обратиться к первооснове еврейского народа. Народ Израиля является коллективным носителем идеи отдачи, идеи духовного альтруизма, к которой пришел еще праотец Авраам. Идеология альтруизма является единственной возможной альтернативой идеологии фашизма. Как пишет Бааль Сулам, «подорвать нацизм можно только с помощью религии альтруизма»[263]Рав Йеуда Лейб Ашлаг (Бааль Сулам). Труды, Труды о последнем
поколении. Ashlag Research Institute, Израиль, 2009, стр. 853
. Получается, что евреи как народ являются естественными противниками фашизма в любых его формах, и, подсознательно чувствуя это, «все формы фашизма… постепенно или сразу сбиваются на антисемитизм».

Кстати, каббалисты тоже считают, что именно фашизм (а не социализм) как форма устройства общества является прямым продолжением капиталистической демократии. В статье «Нация», написанной в 1940 году, Бааль Сулам пишет: «[Карл Маркс] думал, что ближайшим к капиталистическому строю этапом является коллективное правление пролетариата. Но в итоге мы являемся живыми свидетелями того, что если капиталистический демократический строй развалится, на его месте сейчас же возникнет нацистско-фашистский строй. И не обязательно путем сегодняшней войны, а просто когда развалится демократический строй, ему будет наследовать нацистско-фашистский режим»[264]Рав Йеуда Лейб Ашлаг (Бааль Сулам). Труды, Нация. Ashlag Research
Institute, Израиль, 2009, стр. 500
.

Высказывая слабую надежду, что, «может быть, победа американской контрреволюции ещё не окончательна»[265]Борис Гулько. Смотри правде в глаза, Борис Гулько не связывает противостояние нарастающему фашизму с еврейским народом. Он признаёт, что фашизм фактически «отрицает учение Танаха», т.е. учение Авраама об отдаче, однако на активность евреев он не рассчитывает. Тем не менее, как указывают каббалисты, евреям достаточно объединиться под знаменами своей древней духовной идеи, и ветер подует в другую сторону. Фашизма можно будет избежать. Как ни странно, евреи опять виноваты, и даже спасение Америки – в их руках!